Сорок пять - Страница 163

163

— Понимаю, дорогой господин Шико, вы великий человек!

— Более того, ты получишь награду за то, что письмо пойдет нетронутым по назначению.

— Значит, в письме содержится тайна?

— В такое время, как наше, — всюду сплошные тайны, дорогой мой Бономе.

И, произнеся эту сентенцию, Шико так искусно соединил обе половинки печати, что даже самый опытный глаз не заметил бы ни малейшего повреждения. После этого он снова сунул письмо в карман убитого, велел Бономе перевязать свою рану, натянул кольчугу и, вложив шпагу в ножны, направился к выходу. Но, подойдя к дверям, он возвратился.

— Кстати, раз капитан умер, я расплачусь, — сказал Шико и бросил на стол три золотых.

Затем он приложил указательный палец к губам в знак молчания и вышел.

XIX. Муж и поклонник

С глубоким волнением увидел снова Шико тихую улицу Августинцев и милый его сердцу дом с островерхой крышей, ветхим балконом и водосточными трубами в виде фантастических звериных морд.

В углублении камня под балконом Шико спрятал ключ от своего дома. В те времена любой ключ, будь то ключ от сундука или шкафа, мог поспорить по весу и величине с самыми толстыми ключами от ворот наших теперешних домов; соответственно этому ключи от домов были подобны ключам от современных городов.

Надо признать, что, шаря в поисках ключа, Шико ощущал некоторый трепет. Зато, почувствовав холод железа, он проникся блаженной, ни с чем не сравнимой радостью.

Так же благополучно обстояло дело и с обстановкой дома, и с тысячью экю, дремавшими в дубовом тайнике.

Шико отнюдь не был скупцом — совсем напротив: нередко он швырял деньгами, жертвуя жизненными благами ради торжества идеи, как это делает всякий сколько-нибудь достойный человек. Но золото, этот неизменный источник наслаждений, вновь обретало ценность в глазах нашего философа.

— Тысяча чертей! — бормотал Шико, созерцая свое сокровище. — У меня замечательный сосед; он не только сберег мои деньги, но и сам их не тронул. Я должен принести благодарность этому честному человеку.

С этими словами Шико снова закрыл свой тайник, подошел к окну и посмотрел на дом, стоявший напротив.

Дом казался ему по-прежнему унылым, мрачным, ибо такой вид принимает в нашем воображении любое здание, если мы знаем, что оно служит прибежищем печали.

«Сейчас еще не время для сна, — подумал Шико, — к тому же люди эти вряд ли спят много».

И, состроив любезную мину, он постучался в дверь к соседям.

При повторном стуке дверь открылась, и в ее темном пролете показался человек.

— Спасибо и добрый вечер, — сказал Шико, протягивая руку. — Я только что возвратился и пришел поблагодарить вас, дорогой друг.

— Что такое? — спросил сосед, в голосе которого послышалось разочарование.

— Э, да я ошибся! — сказал Шико. — Когда я уезжал, здесь жили другие люди, и, однако ж, прости господи, я вас знаю.

— Я тоже, — сказал молодой человек.

— Вы господин виконт Эрнотон де Карменж?

— А вы Тень?

— Совершенно верно.

— Что вам угодно, сударь? — спросил молодой человек не без раздражения.

— Мне бы хотелось поговорить с хозяином дома.

— Это я.

— А прежний владелец?

— Выехал, как вы сами видите.

— Куда?

— Не знаю. Но что вам нужно от этого человека, любезнейший господин Тень? — спросил Эрнотон.

Шико собрался было рассказать о своем деле, но вспомнил пословицу о пользе держать язык за зубами.

— Я хотел нанести ему визит, как это полагается между соседями, — сказал он, — вот и все.

— Милостивый государь, — молвил Эрнотон учтиво, но вместе с тем стал незаметно прикрывать дверь, — я очень сожалею, что не в состоянии дать вам более точных сведений.

— Благодарю вас, сударь, я разузнаю в другом месте.

— Но я рад был случаю возобновить с вами знакомство. Прощайте же, сударь!

— Одну минутку, господин де Карменж, — сказал Шико.

— Сударь, мне очень жаль, — возразил Эрнотон, — но в эту дверь должны вскоре постучаться…

— Достаточно, сударь, мне все понятно, — сказал Шико. — Простите, что я вам докучал; я удаляюсь.

— Прощайте, дорогой господин Тень.

— Прощайте, достойнейший господин Эрнотон.

Шико отступил на шаг, и дверь тотчас же захлопнулась.

Он прислушался, не дожидается ли недоверчивый молодой человек его ухода, но до него донеслись шаги Эр-нотона, поднимавшегося по лестнице. Шико спокойно возвратился к себе, твердо решив не терять из виду нового соседа.

Шико, дотоле озабоченный одной фразой из письма герцога де Гиза: «Полностью одобряю ваш план относительно Сорока пяти», на время перестал о ней думать — он всецело был поглощен новой заботой.

Шико рассудил, что появление Эрнотона в качестве полноправного хозяина в этом таинственном доме, чьи обитатели внезапно исчезли, — вещь необычайно странная.

Тем более, что к этим обитателям могла относиться фраза из письма герцога де Гиза, касавшаяся герцога Анжуйского.

Такая случайность была достойна внимания, а Шико привык верить в знаменательные случайности.

Порою в дружеской беседе он даже развивал на этот счет весьма остроумные теории.

Вот одна из них.

Случайность — запасной фонд господа бога. Всемогущий прибегает к нему лишь в важных случаях, особенно теперь, когда люди стали так проницательны, что предвидят грядущее, наблюдая природу и постигая ее закономерности.

Между тем господь бог любит расстраивать замыслы тех, кто обуян гордыней: некогда он покарал людей потопом, а в будущем покарает их всемирным пожаром.

163